Неточные совпадения
— Кто ты? Коли дух нечистый, сгинь с глаз; коли живой человек, не
в пору завел шутку, — убью с одного
прицела!
— Возьмем на
прицел глаза и ума такое происшествие: приходят к молодому царю некоторые простодушные люди и предлагают: ты бы, твое величество, выбрал из народа людей поумнее для свободного разговора, как лучше устроить жизнь. А он им отвечает: это затея бессмысленная. А водочная торговля вся
в его руках. И — всякие налоги. Вот о чем надобно думать…
Накануне они засылали Эйноске просить, будто для себя, а
в самом деле, конечно, по приказанию из Едо, подарить одно ружье с новым
прицелом да несколько пушечных пистонов.
Они рассматривали пушки, ружья и внимательно слушали объяснения о ружьях с новыми
прицелами, купленных
в Англии.
«Надо стрелять! От хорошего
прицела зависит спасение жизни», — мелькнуло у меня
в голове.
Я вставил приклад ружья
в плечо, но ни мушки, ни
прицела не видел. Я видел только мохнатую голову медведя, его раскрытый рот и злобные глаза.
Кроме того, что наведение на цель и держание на цели (разумеется,
в сидящую птицу) производит мешкотность, оно уже не годится потому, что как скоро руки у охотника не тверды, то чем долее будет он целиться, тем более будут у него дрожать руки; мгновенный же
прицел и выстрел совершенно вознаграждают этот недостаток.
Видимая возможность убить утку, плавающую
в меру и не улетающую от выстрелов, надежда на свое проворство и меткость
прицела, уверенность
в доброте любимого ружья, желание отличиться перед товарищами и, всего более, трудность, почти не возможность успеха раздражали самолюбие охотников и собирали иногда около гоголей, плавающих на небольшом пруде или озере, целое общество стрелков.
Но от доброй собаки трудно ей отделаться: она не даст ей уползти на берег, а внимательный и опытный охотник, зная по направлению утиной головы, где должна вынырнуть утка, подстережет появление ее носа и метким выстрелом, после мгновенного
прицела, раздробит полусокрытую
в воде ее голову.
Не буду рассказывать, сколько еще ужасов, опасностей и разочарований испытал наш герой
в этот вечер: как вместо такой стрельбы, которую он видел на Волковом поле, при всех условиях точности и порядка, которые он надеялся найти здесь, он нашел 2 разбитые мортирки без
прицелов, из которых одна была смята ядром
в дуле, а другая стояла на щепках разбитой платформы; как он не мог до утра добиться рабочих, чтоб починить платформу;как ни один заряд не был того веса, который означен был
в Руководстве, как ранили 2 солдат его команды, и как 20 раз он был на волоске от смерти.
Опять сошлись, опять промах у Гаганова и опять выстрел вверх у Ставрогина. Про эти выстрелы вверх можно было бы и поспорить: Николай Всеволодович мог прямо утверждать, что он стреляет как следует, если бы сам не сознался
в умышленном промахе. Он наводил пистолет не прямо
в небо или
в дерево, а все-таки как бы метил
в противника, хотя, впрочем, брал на аршин поверх его шляпы.
В этот второй раз
прицел был даже еще ниже, еще правдоподобнее; но уже Гаганова нельзя было разуверить.
Прежде чем несколько рук успели поймать мою руку, я увернулся и выстрелил два раза, но Гез отделался только тем, что согнулся, отскочив
в сторону.
Прицелу помешали толчки. После этого я был обезоружен и притиснут к стене. Меня держали так крепко, что я мог только поворачивать голову.
«Он получит пулю
в лоб…» — и мою руку, без
прицела, вместе с движением и выстрелом, повело куда надо, как магнитом.
Обсуждаем: подпустить на двести шагов и открывать огонь после трех залпов
в одиночку на
прицел, а там опять залп, по команде.
Савоська застыл на своей скамеечке
в одной позе и не сводит глаз с шестика, который укреплен на носу нашей барки, как
прицел на ружье.
Так же холодно и серьезно, как и свое лицо, рассмотрел убитого телеграфистика, вчерашнего Поликарпа, отвратительную, истекающую кровью сальную тушу, и солдата без лица,
в которого вчера бил с
прицела, желая убить.
Коробейникам не пелося:
Уж темнели небеса,
Над болотом засинелася,
Понависнула роса.
«День-деньской и так умелешься,
Сам бы лучше ты запел…
Что ты?.. эй!
в кого ты целишься?»
— «Так, я пробую
прицел...
Я лежал, понемногу постреливал, советуясь иногда с Павлом Игнатьевичем (капральный) о высоте
прицела и не стрелять ли нам на авось
в артиллерию.
Последуем и мы за этою картечью, которою Павел Николаевич обстреливает себе позицию, чтобы ничто не стояло пред
прицелами сокрытых орудий его тяжелой артиллерии. Читатель всеусерднейше приглашается отрясти прах от ног своих
в гнезде сорока разбойников и перенестись отсюда на поля, где должен быть подвергнут ожесточениям, и пытке, и позору наш испанский дворянин
в его разодранном плаще, и другие наши друзья.
В руках мужичонка ружье. Заржавленная трубка
в аршин длиною, с
прицелом, напоминающим добрый сапожный гвоздь, вделана
в белый самоделковый приклад, выточенный очень искусно из ели, с вырезками, полосками и цветами. Не будь этого приклада, ружье не было бы похоже на ружье, да и с ним оно напоминает что-то средневековое, не теперешнее… Курок, коричневый от ржавчины, весь опутан проволокой и нитками. А всего смешнее белый лоснящийся шомпол, только что срезанный с вербы. Он сыр, свеж и много длиннее ствола.
— Ишь, шельмы, как есть на
прицел в нашу сторону берут, — весело бросает Петруша Кудрявцев, без устали работая винтовкой.
Потом я встал, ходил, распоряжался, глядел
в лица, наводил
прицел, а сам все думал: отчего не спит сын? Раз спросил об этом у ездового, и он долго и подробно объяснял мне что-то, и оба мы кивали головами. И он смеялся, а левая бровь у него дергалась, и глаз хитро подмаргивал на кого-то сзади. А сзади видны были подошвы чьих-то ног — и больше ничего.
— Из деревни стрельбы не слыхать. Командир полка говорит: «Ну, ребята, струсил япошка, удрал из деревни! Идем ее занимать». Пошли цепями, командиры матюкаются, — «Равняйся, подлецы! Не забегай вперед!» Ученье устроили; крик, шум, на нас холоду нагнали. А он подпустил на постоянный
прицел да как пошел жарить… Пыль кругом забила, народ валится. Полковник поднял голову, этак водит очками, а оттуда сыплют! «Ну, ребята,
в атаку!», а сам повернул коня и ускакал…
— Подбили таки одно орудие… — раздался возле меня голос моего соседа, тоже смотревшего
в бинокль. — Теперь пойдут крошить по
прицелу… Надо переменить место…
— Вы хотите пример, — извольте… При выстрелах с батареи, выведенной на позиции, вследствие отката орудий поднимается пыль, которая и выдаёт противнику местонахождение батареи, с одной стороны, а с другой, мешает верному
прицелу… Японцы это хорошо поняли и или поливают позицию водой, или же выбирают для неё место на траве. И
в том и
в другом случае они избегают предательской пыли. Мы же не обращали до сих пор внимания на подобную мелочь, и наши батареи
в большинстве случаев бывают окутаны столбами пыли.
Защищенная со всех сторон густым лесом, она была
в тени, так что солнце, ярко блестевшее
в этот чудный сентябрьский день, не мешало
прицелу.
Радуйся, что еще Петроград-то твой, а уж с Царь-Градом заботы оставь!» И тут же представилось мне, что сидит
в Константинополе какой-нибудь турок Ибрагим-бей, по-нашему Илья Петрович, и
в ус себе не дует, что не нынче завтра наши умники и его толстый живот возьмут на
прицел.
Кинжалов при них не было, но на столе находились вилки, которые до известной степени при этом опыте могли заменить кинжалы. Если их и не так легко было бросать с
прицелом, то все же таки они втыкались
в стену.